1. Кара Мёке
1 Давно это было, оказывается. Ак Кана земля [была], у него [брат]появился* Кара Мёке алып. (Только) он на коне не ездит. Из шкур девяноста овец шубу сшил. Из [шерсти] девяноста убитых овец – [у него] черные (чесанки-катанки). Он был пешим алыпом.* Потом алып уехал. – У меня, – говорит, – черный сет-посох с девятью гнездами*. Он, эту землю снизу до верху обойдя, всех этих алыпов без остатка уничтожает.
2 Когда их совсем не остается, за пределы семи слоев земли спускается Кара Мёке. В (шубе), из шкур девяноста овец сшитой, в черных (чесанках-катанках) из шерсти девяноста овец Кара Мёке. Он ходит по верху земли, всех уничтожая, ходит. Алып, сам алып.
3 После того как он так ходил, затем в свой великий чурт приехал. Великого чурта плач и до малых душ дошел*. (Всех) полностью угнали, оказывается. Затем, [увидев, что] угнали: – Это какой же потомок ханов так сделал? – так сказал. После этого [понял]: народ-данник угнали, оказывается.
4 Затем поехав, за пределы семи слоев земли спустился. За пределы семи слоев земли спустившись, затем, идя [увидел]: его скот там гуляет. Даже эти тастар, эзе, за ними приглядывавшие, там же со скотом. Когда пришел, [увидел]: девять дверей стоят. Кара Мёке [там] были, оказывается: в девяти дверях – девять братьев.* Как крикнет, подойдя:
– Если храбрецы – выходите бороться, – сказал,– если алыпы – выходите стреляться!*
5 Тут же из дверей вышел один алып. Когда вышел, как стали бороться – тот алып туда-сюда не успел и развернуться. Кара Мёке его подбросил, за пределы трех небес поднял, о черный камень ударил – душа вышла.
Из второй двери второй алып вышел. Второй алып вышел, второй брат. Парня, с которым в борьбу вступил, Кара Мёке о черный камень размером с корову ударил, голову ему пополам расколол.
6 Третий алып из третьей двери вышел:
– Погоди, Кара Мёке сказал,– пока твоей души не достигнем, мы девять братьев, пока твоей души не достигнем, – не отстанем.
– (Посмотрим)! – сказал Кара Мёке. Он стал бороться. Трех дней не прошло – Кара Мёке его о плоский камень ударил. После того как ударил Кара Мёке – у того душа вышла. Четвертый вышел из четвертой двери (тоже). Только стали бороться, иза, до четвертого добрался.
– Что это со мной, – сказал, – я за три дня до четвертого добрался!
7 Тут же его кверху [подняв], стал теснить. За пределы трех небес подняв, снова алыпа [о землю] ударил. Пятый брат вышел, пятый вышел. Пятый, из дверей выйдя, подошел – тоже стали бороться. Когда так боролись [Кара Мёке]:
– Я, – говорил, – дольше трех дней с алыпами не борюсь, почему так [долго] борюсь? – так говоря, [пятого] сжав, о черный камень размером с корову его ударил – хребет не сломался, душа вышла.
Шестой из дверей вышел. К шестому из дверей [наш] тоже подошел: трех дней не прошло – [того] алыпа убил.
8 Так до девятого алыпа добрался, [тот сказал]:
– Ты, Кара Мёке, – сказал, – не радуйся,– сказал,– что души моих братьев достиг! – он говорил.
Потом с ним боролись, с самым младшим братом. Боролись, боролись – до шести дней дошли. С шести дней – до девяти дней дошли. Когда до девяти дней дошли, Кара Мёке подумал: «Что это со мной происходит?»
9 Кара Мёке, тут же подойдя, изготовился, на седьмой день* тут же как стал к верху хребта того теснить – к верху хребта прижал, к этому черному камню, размером с корову, к черному камню того принеся, ударил. Теперь крикнул Кара Мёке:
– Есть ли алыпы, – говорил,– есть ли удальцы? Выходите бороться!
Ни один человек не вышел.
10 Когда никто не вышел, на посох с девятью гнездами опираясь, ушел. Затем, когда шел [увидел]: медно-желтую Чес Шимелдей* какой-то алып головой вниз закопал. Две ноги болтаются. Между двумя ее ногами алыпы ходят, оказывается. Потом придя, [видит]: его народ-данник пригнали с помощью (рабочих). Его (рабочие давно) уже [всех] пригнали.
11 Затем, когда[в свой чурт] вернулся.. Был у них, оказывается, брат Кара Мерген, черные мысли имеющий.* А когда он вернулся, то увидел, что кто-то его народ-данник назад привел.
Он на девяти конях, плоты сверху соединив, ездил, оказывается. Так вот брат этого Кара Мёке, черные мысли имеющий, его великий чурт усыпив, уехал. Когда его великий чурт [тот] усыпил, этот Кара Мёке пошел за тем с черными мыслями Кара Мергеном. Когда идет за ним Кара Мёке, опираясь на посох с девятью гнездами, ровно конь идет.*
12 Потом когда догнал, [эти] два брата по дороге стали бороться. Пока боролись: «Шести дней достигли!» – так подумал Кара Мёке. Оказалось, шестидесяти лет достигли. Когда шестьдесят лет прошло, ударить, кверху подняв[противника], сил уже не осталось у [Кара Мёке].
13 Дно земли задрожало, черная пыль земли рассеялась: два коня прискакали. На двух конях девушки сидели верхом. (Это от Ак Кана родившиеся две дочери, оказывается) Одна – Четпес Тиллиг Чедим Сатчак, другая – Каппас Тиллиг Кара Сатчак.* С коней соскочив, Кара Мёке отбросили в сторону.
14 Этого [Кара Мергена] алыпа не успели схватить – душа его вылетела*. Затем [Кара Мёке] спросил:
– Мне помогающие, какого хана дети будете? – так спросил.
– Хы, – сказала [одна], – Ак Кана, брата своего, разве не знаешь? Ак Кана, твоего брата, мы дети – сказала. – Я, сказала, – сто один каменных тугла* имеющая.
Другая:
– Девяноста один каменных тугла имеющая, я Каппас тиллиг Кара Сатчак, – сказала.
15 Другая говорит:
– Четпес тиллиг Чедим Сатчак. – Че, ты возвращайся, – сказала, – домой, (уже) повыдохся, походил ты.
Вот те две девушки, повсюду ездящие две девушки, о том, что происходит на этой земле, обо всем [знали].
16 Когда домой [к себе] вернувшись потом сидели, [увидели]: с хребта, который кони переваливают, узду за собой волоча, светло-соловый конь пришел. К окну подбежал, на колени встал, из двух его глаз слезы льются:
– Защитник дома!* – говорил. – [Люди] чужого хана, приехав, так бьются, –говорил, – что твой великий чурт усыпляют, маленький чурт заставляют ржать. По-хорошему [прошу], идите на помощь! – говорил.
17 На глазах светло-солового коня слезы, иза, узду на земле топчет. На коленях стоит, иза, умоляет. Две ханши-девушки сказали:
– Нам нужно ехать на помощь!
Затем поехали, затем, приехав, помогали. После этого домой приехали. Ак Кан от них [недалеко] жил, оказывается. В земле Ак Кана неба достигшая лиственница стоит. На этой лиственнице письмо написанное было прицеплено: «Мои родные, (если) меня помните, то идите моей дорогой, мое дело сделайте». *
Затем, когда домой приехали, у этого Кара Мёке шести лет еще не достигшая Кара Торгу родилась,* оказывается. Эту Кара Торгу как ветром унесло в ту [их]землю, оказывается. Они [неизвестные] здесь три дня боролись, подхватив, увезли что ли?
18 Эти богатырки[сестры]с плетками, затем отправившись, видят: Чес Шимелдею вниз головой закопали, оказывается. Ноги болтаются, (а) посреди ее ног дорога была, оказывается.
Ехали-ехали, земли того Кара Кана достигли. Когда хребта Кара Кана достигли, до горы, где конь переваливает, дошли: прыгнули-встряхнулись, прыгнули-встрепенулись. Одна стала … ноо, [девушка], сто один каменных тугла имеющая в желтую шубу облачилась, в обувь из бересты. Другая стала, ну, такой (простой)* стала.
19 К великому дому* спустились. Когда в великий дом спустились, крикнули. Затем вошли в сорок комнат, здесь алыпы сидят. Алыпы сидят, говорят:
– (Должны), – говорят, – из светлого мира приехать Кара Сатчак сто один каменных тугла имеющая. [И] другая сестра, Чедим Сатчак девяносто один платок имеющая. Вот их ждем! – сказали.
Затем они вошли. Когда затем в сорок комнат вошли, Кара хозяин,* развалившись, сидит. Как только в сорок комнат вошли, Кара Сатчак сто один тугла имеющая, тут же схватила алыпа и как поддала – (стена) даже пополам раскололась.
20 Вышли в степь, где алыпы сражаются, тут же схватившись, стали бороться, иза, до трех дней дошли. Эта Кара Сатчак говорит:
– Я алыпов не только три дня, но и двух дней не держу.
Тут же она, изготовившись, в охапку его тотчас сгребла, кверху подняв, алыпа бросила. Этого светлого мира алыпы, эзе, смотреть выходят.
– Если попросит – нужно помочь, – говорят, – из светлого мира [девушкам] алыпам помочь, – так говоря, выходят.
Из черного тумана Кара Сатчак выбежала:
– Другие есть еще? – сказала.
Другой – сын Кара Кана был, оказывается. Сын Кара Кана вышел.
21 Тут же стали бороться: вышли в белую степь, где борются алыпы, тут же стали бороться. Теперь эта Кара Сатчак думает: «[Как это] я…», – сказала. Потом, [Чедим Сатчак] видит: сестра, девяносто один тугла имеющая, опять с алыпом борется.
Продолжая бороться, рассердилась: вверх по склону [противника] оттеснив, на черный камень его бросила. Девушка, сто один каменных тугла имеющая, затем хорошо вгляделась: посреди тумана алып, ее сестру ухватив, в охапку сгреб, оказывается.
22 Она свою сестру вырвала, отбросила, иза, алыпа схватила.
– Имя свое назови! – сказала Чедим Сатчак. – Пока не назовешься, в ту землю не уходи! – сказала.
– Кара Кана [сын], – сказал, – Кара Мёке буду,*– сказал. – Кара Кана сын – Кара Мёке.
– Че, Кара Мёке, – сказала, – если в ту землю пойдешь, не обижаясь, спускайся! – сказала.
Тут же стала теснить вверх по хребту – вниз по хребту. Над местом, где большой камень лежал, подняв, как ударила!– хребет не сломался, душа вышла.
23 Когда его душа вышла, [из тумана] выбежала, говоря:
– В туманной белой степи, где алыпы сражаются, кто есть еще?
Из других – больше никто не вышел. Затем этого верхнего мира алыпов, солнечного мира алыпов – всех стали звать. Один алып подошел:
– Мы, – сказал, (Кара Сатчак он так говорит), – две наши головы соединить должны! – сказал. – Чтобы две головы соединить, к тебе приеду! – сказал.
К девушке, девяносто один каменных тугла имеющей [Чедим Сатчак], еще один подошел:
– Наши с тобой головы Кудай соединил! – сказал.
– Че, приезжайте! – сказав, эти обе девушки коней погнали.
24 В свой великий чурт приехав, эзе, пойти-поговорить не успели: на хребет, который кони переваливают, два коня прискакали. С хребта крикнули:
– Если алыпы, – сказали,– [будем] стреляться. Если алыпы, – [будем] бороться!
Затем видят: это дети Кара Кана были, оказывается. Они приехали. Потом на земле Кара Мёке и Ак Кана борьба началась.
25 Боролись-боролись: девушки – они девушки и (есть). Здесь эти (посватавшиеся) алыпы (тоже) ждут. Сто один каменных тугла имеющая [Кара Сатчак] только один каменный тугла как открыла, иза, – этот алып сгорел:
–Вот так тебе и надо! – сказала.
Затем хорошенько вгляделась: девушка, девяносто один тугла имеющая [Чедим Сатчак], тоже в руки алыпа попала. Затем хорошенько всмотрелась: алыпа толкая, вниз по склону – вверх по склону теснит. Когда алыпа, вниз по склону его тесня, ударила, другой, придя, ее схватил. Затем:
–Если мы, Кара Мёке сыновья Кара Кана, приехали, то не сильно-то хвастайтесь! – те Кара Мёке, сыновья Кара Кана сказали.
– Наши (еще) есть! – сказали.
26 Девяносто один тугла имеющая [Чедим Сатчак], когда они подходили, тут же два тугла своих открыла: сверху земля как вспыхнула – [противники], не доходя, сгорают. Так алыпов уничтожили.
Затем хорошенько всмотрелись: великий народ снова угнали, оказывается, их народ-данник. После этого остановившись, видят: алыпы за пределы семи земель скот (весь), весь* угоняют. Затем догоняли-догоняли – Кара Мёке-брат идет, брат их.
– Ты куда идешь, вернись!
– Я не вернусь, – сказал. – Посохом с девятью гнездами по одному как начну [противников]бить!
– Возвращайся, возвращайся, –две сестры сказали.
27 Затем, когда спустились за пределы семи земель, там они в руки того Кара Кан Мергена, черные мысли имеющего, попали. В это время их скот уже пригнали. Когда пригнали, с хребта, который конь переваливает, крикнули:
– Если алыпы, – [выходите] стреляться, если храбрецы – выходите бороться! – так говорили.
О-о, вышли! Выйдя, затем опять стали бороться. Кара Мёке в это время тастаров, за скотом присматривающих позвал, чтобы свой скот угнать. Они свой скот [назад] угнали. Когда угнали, эти боролись. Потом видит – к сто один тугла имеющая [Кара Сатчак]: один алып из дверей вышел. Обликом не похожий на человека алып вышел. В его руки попала.
28 Когда в его руки попала, Кара Сатчак, не устававшая, уставать стала.
– От руки этого (неужели) уйду!– говоря, – От руки этого (неужели) уйду? – когда думала….. (–Эй, я это пропустила:* Раньше [Кан Мерген] привез ведь Кара Торгу. Шестилетнюю Кара Торгу – она писала срочное письмо, на лиственнице). Вот, когда всмотрелись: [дочь Кара Мёке] сорок (ведер) на себя повесив, воду таскает с моря. Одна [из девушек] к ней подошла:
– Ведра брось! – сказала, – ты из рода алыпов! – сказала.
– Меня убьют, – сказала. – «Куда девала черпак?» – говоря, [постоянно] вот так меня угнетают, – сказала. – Я свой черпак не вытаскиваю, – сказала. – «Ну, куда свой черпак девала?» – говоря, – тот Кара Кан меня поедом ест.* Теперь на меня сорок ведер взвалил, заставляя воду таскать.
29 Сорок ведер побросала. Когда сорок ведер побросала, эта [Чедим Сатчак], девяносто один тугла имеющая, [коню]:
– Быстро, – сказала, – в нашу землю шестилетнюю Кара Торгу, нашу сестру, увези, – сказала.
Когда так [сказала], в яйцо ее превратив, в правую ноздрю втянув, конь [девушки]алыпа помчался. Отправившись, привез. «Конь алыпа разве не вернется?* – Светло-пестрый конь, [Чедим Сатчак], девяносто один тугла имеющей. Светло-пестрый конь, придя:
– Какой человек уходит, кто из защитников дома гибнет? – так говоря, (туман) рассекая, хорошенько всмотрелся: [Чедим Сатчак], девяносто одну тугла имеющая, его хозяйка, все меньше алыпа хватает – за черную землю больше хватается.
30 Затем тот [конь] к другой пошел к Кара Сатчак, сто один каменных тугла имеющей. Затем придя, [видит]: богатырка с алыпом борется. Подойдя к ушам ее, шепчет:
– Моя [хозяйка], защитница дома, с головы коня вот-вот упадет!* – так говорит.
Этот светло-пестрый конь прыгнул-встряхнулся, прыгнул-встрепенулся, своему защитнику дома погибнуть не дает. Свою богатыршу, защитника дома, [от врага] отрывает, [девушку[, девяносто одну тугла имеющую. Сам начинает биться, светло-пятнистый конь.
Светло-пестрый конь стал бороться, у коня сила! Затем хорошенько вгляделись: черный туман раздувая, Кара Сатчак, сто один каменных тугла имеющая, идет. Кара Сатчак, придя, того [с врагом] разняла. Этого алыпа схватив, этого алыпа не стала долго держать Кара Сатчак. Тут же подняв его вверх к трем небесам, тотчас о черный камень ударила: иза, хребет не сломался –душа вышла.
Когда из черного рассеявшегося тумана потом светло-пестрый конь вышел к своей девушке, хозяйке дома, – тогда, вздохнув, душу она обрела. Потом так пришли. (А) их (женихи) там же. (Малосильными) алыпами были, оказывается. Как же помогут? Не смоги даже алыпов разнять – нет чтобы вступится!
Затем так богатеть-жить стали.
